Мне сегодня снился такой интересный сон, и я так хотела «досмотреть» его, но он прервался на самом финале, когда в шесть часов утра раздался дверной звонок – оказалось, что сел аккумулятор в машине, и папе пришлось добираться до работы на общественном транспорте. У нас как раз начались морозы – у меня прямо дома мёрзнут руки.
Тем не менее я впоследствии проспала до полдвенадцатого, и мне было так хорошо… Так как снились мне не кошмары, я в очередной раз поймала себя на мысли, как мне нравится, когда во сне меня охватывает чувство абсолютной свободы – эмоции такие чистые, и кажется, что нет ничего невозможного. Именно это время от времени с новой силой убеждает меня в том, что мы представляем собой нечто гораздо большее, чем нам кажется в повседневности.
Сегодня был день уборки, поэтому ничем другим я, по сути, заняться не успела. С желудком всё так же не слишком хорошо – с утра вроде как было нормально, потом вновь стало похуже, теперь же вроде как вновь всё более-менее.
Отужинала я своим несколько странным образом, который разделяет со мной лишь мой дядя: супом, запивая его лимонадом. Открыла крем-соду, которую мы покупали на Новый Год, и это моментально отнесло меня воспоминаниями к тому времени, когда я праздновала своё шестилетие в Серпухове, куда мы отправились с мамой, чтобы повидаться с дедушкой. Я уже тогда была крайне консервативной барышней, и мне было непривычно праздновать день рождения не дома. Тем не менее дедушка купил мне два торта и две бутылки крем-соды, и с тех пор этот напиток прочно ассоциируется у меня с тем событием.
Я рассчитывала, что, закончив обучение, наконец-то смогу установить контакт с дедушкой. Я рассказала бы ему, как прошла учёба, поделилась бы с ним тем, как люблю русский язык, и показала бы ему свою книгу – и он, как преподаватель русского языка и литературы, наверняка смог бы рассказать мне много интересного. Но, к сожалению, дедушка не дожил до этого момента. Он был очень закрытым человеком, а я, привыкшая к сугубо экстравертному окружению и в силу своей юности, так и не постаралась завести с ним хотя бы один искренний разговор. Теперь мне остаётся лишь вспоминать о своих затеях и думать о том, как бы всё сложилось, если бы мой план удался.
Порой нам кажется, что всё ещё впереди и времени предостаточно, а затем — раз! — и оно неожиданно заканчивается. Поэтому я утвердилась во мнении, что, желая сделать что-то, особенно что-то очень важное, не стоит медлить с этим.